Дмитрий Сергеевич - Печатная версия - Публикации - «Новый Карфаген»

Фемид, Поклонник, Г-н судья, Адвокат, Подсудимый, Свидетель
Поклонник: Здравствуй, Фемид. Вот, занавес опущен, а я только пришёл. Снова опоздал, всё пропустил.
Фемид: Разве? По-моему, ничего и не начиналось.
Поклонник: Как? Спектакль окончен. Зал пуст, актёры разошлись по домам.
Фемид: Не ругай себя понапрасну. Завтра спектакль будет сыгран снова. Ты сможешь увидеть то же самое.
Поклонник: то же?
Фемид: Думаю, да. Разве что Адвокат поменяется.
Поклонник: Ах, да! Я встретил его на входе. Что-то он совсем поник. Случилось чего? Может, получил недостаточно оваций?
Фемид: Нет, дело не в этом. Адвокат заболел. Похоже, завтра играть не сможет.
Поклонник: Давно заболел?
Фемид: Давным-давно.
Поклонник: Не понимаю, Фемид, отчего же поник он сегодня, а не тогда?
Фемид: Понимаешь, друг мой, заболел-то он давно… ещё на студенческой скамье. Но сегодняшнее его состояние вызвала другая болезнь.
Поклонник: Какая же? Инфлюэнца? Лихорадка? Ревматизм?
Фемид: Нет. Это нечто гораздо худшее – Адвокат узнал о своей болезни.
Поклонник: Как так, Фемид, я не пойму, в юности заболел, а узнал сегодня? Разве бывает такое?
Фемид: О! Друг мой, сплошь и рядом! Адвокат жил, отлично осознавая своё состояние, но он не знал, что это болезнь. Оглянись вокруг: ты найдёшь множество примеров.
Поклонник: Но, Фемид, например, когда я заболеваю, то чувствую это. И понимаю, что пришло время лечиться. Как же это он не догадался о недуге?
Фемид: А как ты в первый раз узнал о том, что проявление телесной болезни таково, каким ты его знаешь сейчас?
Поклонник: Ну, думаю, Фемид, мне рассказала об этом мама.
Фемид: Отлично. А если бы мать не сказала тебе об этом?
Поклонник: Думаю, сказал бы отец.
Фемид: А не будь отца?
Поклонник: Фемид, вокруг полно людей, от которых я мог бы узнать о том, что такое болезнь, и как она проявляется.
Фемид: Значит, дорогой мой, ты считаешь, что понимание того, что такое болезнь, мы получаем из общества, которое окружает нас? Иначе говоря, из народа.
Поклонник: Как тому быть иначе?
Фемид: А теперь представь, что появилась такая болезнь, которая не известна народу. Она не вызывает у заболевшего чувство боли, повышение температуры. А проявляется как-то иначе. Откуда ты узнаешь, что это за болезнь и, вообще, что это – болезнь?
Поклонник: Фемид, думаю, я никак не смогу об этом узнать об этом. Как же мне определить, что я болен, если я не чувствую себя плохо?
Фемид: Так и Адвокат. Жил, не зная того, что болен, а теперь узнал. Оттого и понурился.
Поклонник: Откуда же он узнал?
Фемид: Не мне судить об этом. Но, видимо, друг мой, он увидел плоды своего состояния. Раньше ему казалось, что так и должно быть. А теперь кто-то показал ему плоды деятельности здоровых. А они совершенно иные.
Поклонник: Но разве сможет кто-то другой сыграть его роль?
Фемид: Думаю, дублёров отыщется чуть не больше, чем для Свидетеля.
Поклонник: Уж явно меньше.
Фемид: Согласен. Но не намного.
Поклонник: Почему?
Фемид: Знаешь ли, Свидетеля может заменить каждый. Да только он в этом не нуждается.
Поклонник: Потому что Свидетель здоров?
Фемид: Потому что неизлечимо болен. Но не узнает об этом, даже если кто-то ему укажет.
Поклонник: Отчего же, Фемид, Свидетель не узнает?
Фемид: Видишь ли, его болезнь несколько иная. Симптом её таков – Свидетель считает, что больны те, кто способен рассказать ему о его болезни. И что именно его состояние – самое верное. Потому советам больных он внимать не станет.
Но его болезнь приносит меньше вреда, потому что окружающие видят это. И если ввиду болезни своей Свидетель сотворит нечто плохое, то зла он никому не причинит, потому что это ожидаемо.
Так что Свидетелю легко – играй себе свою роль, да разлагайся потихонечку.
Поклонник: Как бы не заразил кого.
Фемид: Дорогой мой, эта болезнь не передаётся, она почти врождённая. Вылечиться от неё можно… Но для этого больному надо признать её наличие.
Поклонник: Так что? Адвокату стало сегодня настолько плохо, что он завтра точно не придёт?
Фемид: Я в этом убеждён. Велика его роль! Требует много сил, самоотдачи. А под занавес вместо аплодисментов – недомогание.
Поклонник: Может, в таком случае, Фемид, ты поведаешь мне, как там всё было? Раз уж Адвоката завтра не будет.
Фемид: А! Об этом не стоит беспокоиться. Завтра придёт его близнец – не отличишь. Он будет бодр – ведь пока не знает о своей болезни.
Поклонник: А что будет, когда узнает?
Фемид: У Адвоката много братьев – все близнецы. Думаю, на срок работы нашего театра их вполне достаточно.
Поклонник: Фемид, ты сделаешь доброе дело, если расскажешь мне, что здесь было, ведь я могу опоздать и завтра.
Фемид: Ну, хорошо, я тебе расскажу, но не с тем, чтобы пропала надобность приходить, а, наоборот, чтобы завтра ты опоздал и увидел всё своими глазами.
Расположились все пятеро следующим образом: Г-н судья – посередине, слева – Адвокат с Подсудимым, а справа – Потерпевший. Свидетель тогда ещё не пришёл.
Г-н судья: Напоминаю вам, Адвокат, Подсудимый и Потерпевший, что вы обязались говорить только правду. Вы же, собравшиеся в зале – внимайте только тем частям речей, в которых говорится правда. Я же обязан сделать так, чтобы вы их узрели.
Фемид: После такого вступления Г-н судья начал допрос.
Г-н судья: Итак, Подсудимый, понимали ли вы, что делаете, когда совершали преступление?
Подсудимый: Нет, не понимал.
Г-н судья: Были ли вы на месте своего преступления?
Подсудимый: И да и нет.
Г-н судья: Подсудимый, отвечайте конкретно. Или вам неизвестно, что человек не может одновременно находиться в двух местах? Как одновременно быть и не быть.
Подсудимый: Известно. Господин судья, я слаб в объяснениях и доказательствах, потому прошу вас выслушать, что скажет Адвокат.
Г-н судья: Если Адвокат может нам поведать правду, можем попросить об этом и его.
Адвокат: Я могу, поскольку был там и всё видел, тогда как Подсудимый находился в состоянии аффекта, отчего рассказать правду не способен.
Г-н судья: Адвокат, если вы были на месте преступления, почему же не остановили Подсудимого?
Адвокат: Тогда я стал бы участником. И не смог бы объективно передать вам все события.
Г-н судья: Но если бы вы остановили Подсудимого, то не оказались бы здесь, и вам не пришлось бы защищать его и говорить неправду для того, чтобы он оказался на воле.
Адвокат: По-моему, вы должны судить не меня, а Подсудимого.
Г-н судья: Раз вы отошли от здравого смысла, оказавшись рядом с Подсудимым ещё до того, как узнали о его существовании, отчего же нам не отойти от правил суда и не приняться судить вас?
Адвокат: Видите ли, Господин судья, я всю свою жизнь посвятил изучению Подсудимых, их образа жизни, поведения, мышления, потому могу смело заявлять, что присутствовал там.
Г-н судья: Пока вы посвятили не всю жизнь этому занятию. Впрочем, перейдём к делу. Подсудимый ли совершил преступление?
Адвокат: Нет, это был не он.
Г-н судья: Как же так получается, что Подсудимый утверждает обратное? Ведь когда я спросил у него, видал ли он, что творил, совершая преступление, он ответил, что не ведал. Тем самым, утверждая, что сделал это он.
Адвокат: Но когда вы спросили, был ли он там, Подсудимый ответил: «И да и нет».
Г-н судья: Кажется, мы уже разобрали этот вопрос. Подсудимый согласился с тем, что предмет не может одновременно быть и не быть.
Адвокат: Он просто не смог объяснить.
Г-н судья: Тогда объясните нам вы.
Адвокат: Когда тело Подсудимого совершало преступление, то душа его была не там.
Г-н судья: Куда же она делась?
Адвокат: Её выгнала душа Преступника.
Г-н судья: Вы хотите сказать, что что-то вселилось в Подсудимого?
Адвокат: Именно.
Г-н судья: А куда делся Подсудимый?
Адвокат: Он сопротивлялся этому изо всех сил. Но когда силы иссякли, то он вышел из своего тела, чтобы оценить, правильно ли оно действует. Он попытался быть справедливым. Не делай добра – не будет зла. Сделал добро – будет зло. Так случилось и с Подсудимым. Он бросил своё тело, лишь бы остановить преступление. Но не успел отойти на достаточное расстояние для оценки, как тело уже совершило преступление.
Г-н судья: Зачем же ему понадобилось отходить?
Адвокат: Видите ли, Подсудимый не знал, что собирается совершить с помощью его тела Преступник. Он мог и замыслить добро! Потому Подсудимому нужно было оценить его действия. А со стороны видно лучше.
Фемид: Не сложно ли вам, Адвокат, будет ответить на несколько моих вопросов?
Адвокат: Задавайте.
Фемид: Называете ли вы Подсудимым тело его или душу?
Адвокат: Разумеется, душу.
Фемид: Тогда какой смысл имеет выражение «тело Подсудимого»?
Адвокат: Вы придираетесь к словам, Господин судья. Под «телом Подсудимого» я подразумеваю тело, ранее ему принадлежащее.
Г-н судья: Стоит ли сейчас перед нами Подсудимый или тело, ранее ему принадлежащее?
Адвокат: Разумеется, Подсудимый.
Г-н судья: Не говорили ли вам, Адвокат, в школе, что душа, однажды покинувшая тело, больше не может вернуться обратно?
Адвокат: Я же сказал, что она не успела покинуть тело, а только пыталась.
Г-н судья: Значит, в теле, ранее принадлежавшему только Подсудимому, появилась ещё одна душа?
Адвокат: Именно об этом я и говорю. Причём, душа не какая-то, а вполне определённая – душа Преступника.
Г-н судья: Адвокат, вы любите печенье?
Адвокат: Какое это имеет значение?
Г-н судья: Отвечая на вопрос вопросом, вы оставляете его без ответа.
Адвокат: Люблю.
Г-н судья: Что же, когда вы его съедаете, то оттого перестаёте быть собой?
Адвокат: Нет.
Г-н судья: Отчего же, Подсудимый перестал быт собой, когда что-то в нём появилось?
Адвокат: Я уже объяснил, он был занят отхождением на расстояние.
Г-н судья: На которое отойти не мог. И, следовательно, всё время продолжал оставаться собой.
Адвокат: Но ему же мешала душа Преступника.
Г-н судья: Скажите, Адвокат, душа материальна?
Адвокат: Нет.
Г-н судья: Значит, тело не может иметь какое-то определённое место для вмещения души?
Адвокат: Да.
Г-н судья: У вас одна душа?
Адвокат: Как и у любого другого человека.
Г-н судья: Заметьте, не я это сказал. Значит, у человека только одна душа, которая, собственно, и есть человек?
Адвокат: Согласен.
Г-н судья: И если взять другую душу, это будет другой человек?
Адвокат: Да.
Г-н судья: Без тела?
Адвокат: Душа без тела существовать в качестве человека не может.
Г-н судья: Значит, существо для того, чтобы называться человеком, должно, как минимум, иметь душу и тело, причём, и то, и другое в единственном экземпляре.
Адвокат: Думаю, это так.
Г-н судья: Мы уже признали, что душа нематериальна. Может ли нематериальное воздействовать непосредственно на материальное?
Адвокат: Господин судья, кажется, вы верующий человек?
Г-н судья: Кажется, Адвокат, вы внимательный человек? Потому должны были заметить слово «непосредственно». Если Богу будет угодно наказать тебя, то произойдёт это с помощью чего-то или кого-то из этого мира. А не с помощью огромного нематериального кулака, несущегося с неба. Отвечай же на мой вопрос. Может ли нематериальное воздействовать непосредственно на материальное?
Адвокат: Непосредственно – не может.
Г-н судья: Значит, чтобы каким-то образом душе Преступника воздействовать на душу Подсудимого, нужно бы иметь и тело?
Адвокат: Выходит, так.
Г-н судья: Насколько я помню, вы утверждали, что преступление совершило тело Подсудимого?
Адвокат: Я не помню, давайте спросим у Свидетеля.
Фемид: Вошёл Свидетель.
Г-н судья: Вы были на месте преступления?
Свидетель: Думаю, да.
Г-н судья: Отвечайте, «да» или «нет».
Свидетель: Я не могу. У двери стоял, слушал Адвоката и задумался, а был ли я там или не я это был. Вдруг кто-то мной завладел.
Г-н судья: До того, как вы прослушали яркую завораживающую речь Адвоката и не услышали моего скучного опровержения, считали ли вы, что находились на месте преступления?
Свидетель: Да, я думал, что там был. Но сейчас я просветился и теперь сомневаюсь.
Г-н судья: Хорошо, значит, в тот момент, когда вы присутствовали на месте преступления, вы считали, что были там?
Свидетель: Господин судья, вы меня невнимательно слушали, я же сказал, что речь, заставившую меня в этом сомневаться, я услышал только сегодня. Значит, когда я был на месте преступления, а это было неделю назад, я не мог в этом сомневаться.
Г-н судья: Видели ли вы там кого-нибудь, кроме Подсудимого и Потерпевшего?
Свидетель: Нет. Если только тот, кто воздействовал на Подсудимого, не был невидимым. А если был, то, конечно, я ещё видел и того – третьего. А вообще-то, было очень темно. Так что, я видел и всех тех остальных, кто там находился. Не примите меня за дурака. Я был очень внимателен, всё-таки преступление. Я понимал, что нужно будет всё потом суду рассказать, поэтому насторожился. Просто из-за темноты не могу вам перечислить всех, кто там был ещё именно. Я сразу бы узнал их всех по голосу, но в тот вечер у меня стоял ужасный звон в ушах, потому я не смог определить их точное количество. А так – в два счёта бы смог.
Фемид: Вот, друг мой, дело этим и кончилось.
Поклонник: И на чьей стороне оказался суд?
Фемид: А ты как думаешь?
Поклонник: Кто отвечает на вопрос вопросом, оставляет его без ответа. Фемид, ты сам же цитировал Господина судью.
Фемид: Надо же, видишь, я не усвоил его уроков. Но мне кажется, что вопрос риторический заменяет собой ответ. Как, например, мама, увидев, что ребёнок её шкодит, восклицает: «Что ты делаешь?» Ребёнок же не принимается рассказывать ей, чем он занимается.
Поклонник: Фемид, а кого ты играл в этом спектакле?
Фемид: Мне кажется, что это было так давно, что я уж и не помню. Может, Свидетеля?
Поклонник: Свидетеля?
Фемид: Или нет. Не помню, друг мой, не мучай.
Поклонник: А кого собираешься играть завтра?
Фемид: Не знаю, у всех такие завидные роли! И такие сложные. Может, ты подскажешь мне, чья роль лучшая?
Поклонник: Подскажу, Фемид, но только завтра – после того, как увижу спектакль своими глазами. Ведь слышал всё из твоих уст. Ты сделал всё для того, чтобы я узнал правду, теперь настало время узнать её, ведь сделать это за меня ты не можешь.
Фемид: Очень рад твоему решению. Буду ждать завтра после спектакля твоего сов

Категории раздела

Поиск

Друзья сайта

Статистика